Духовная качественность общественной молитвы. *
"Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом" (Пс. 2, 11), призывает Псалмопевец, — и в священном повествовании всего Ветхаго Завета мы видим исполнение этого призыва во всех образах возношения человеком хвалы Богу. И хотя сущность и выявление ветхозаветнаго храмового богослужения составляли жертвоприношения, но, в то же время, в него всегда входил музыкальнопевческий элемент, и зто в такой мере, что богослужение, в его целом, превращалось в торжественную музыку и пение, выраженныя в многообразном славословии через богодухновенные псалмы пророка Давида. Достаточно вспомнить, что хор храма составляли 9600 певчих, арфистов, цимбалистов и гуслистов ...
Подобно этому, и Новый Завет открывается радостнодивной благовещенской песнью Архангела Гавриила: "Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою, благословенна Ты в женах" (Лк. 1, 28), а пришествие в мир Спасителя возвещается песнью славословия многочисленнаго воинства небесных сил: "Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение" (Лк. 2, 13-14). Прекрасны и евангелския песни Елисаветы (Лк, 1, 41-45), Божией Матери (Лк. 1, 46-55), Захарии (Лк. 1, 64-73) и Симеона Богоприимца (Лк, 2, 28-32).
Ведь и самое начало христианскому богослужебному пению было положено Господом нашим Иисусом Христом на Тайной Вечери, когда Он, после установления Таинства Св. Евхаристии, отправляясь на вольныя страдания, в последний раз в Своей земной жизни воспел со Своими учениками псалмы (Мф, 26, 30; Мр. 14, 26). По свидетель.ству же Евангелиста Луки, "принявшие слово его (ап. Петра) крестились и каждый день единодушно пребывали в храме, хваля Бога" (Деян. 2, 41-47).
О славословии Бога в молитвенных пениях христиан свидетельствовал Вифинский проконсул Плиний Секунд, доносивший императору Траяну о своем разследовании дел "секты христиан": "Они (христиане) клянутся, что вся их вина и заблуждение состоит в том, что они имеют обыкновение сходиться в известный день перед разсветом и петь попеременно друг с другом песнь Христу, как Богу" (111-114 гг.)
В одном из своих предсмертных посланий к своей пастве, свмуч. Игнатий Вогоносец (‡ 107 г.) обращается к ней с таким призывом: "Составляйте из себя хор, чтобы, согласно настроенные в единомыслии, дружно начавши песнь Богу, вы единогласно пели ее Отцу через Иисуса Христа"... Вот указание одухотворенное, благоговейное...
Прошло с тех пор двадцать веков...
Спросим себя: возрасли ли мы духовно в одухотворенном проявлении общественной молитвы, соединенной со славословием в единогласном пении, по слову св. Игнатия Богоносца? Не привел ли общий упадок религиознаго и церковнаго сознания в наши апостасийные дни к тому, что мы забыли идеал православнаго христианскаго Богослужения, заключающагося в том, чтобы все молящиеся принимали в нем участие?
Вопрос этот по всей своей важности должен бы стоять у нас на первом месте, в целях неустанной борьбы за исполнение истинных начал православнаго Богослужения. Между тем, видим мы, — мало кем освещается тот главенствующий вопрос.
Для вящаго его уясенения и в искренном желании (без примеси какой-либо критики по чьему-либо адресу!) хотя бы в малой мере способствовать нашему духовному оздоровлению, обратимся и к исторической и к житейской стороне упомянутаго выше вопроса.
Обратим наше внимание на слова св. Игнатия Богоносца: "в единомыслии... единогласно петь Богу". Ибо этот же призыв мы слышим в чине Литургии: "И даждь нам едиными усты и единым сердцем славити и воспевати пречестное и великолепное Имя Твое..."
Под "едиными усты", конечно, подразумевается пение в храме всенародное, т. е. исполненное живого и сознательнаго участия всех "предстоящих и молящихся братий" в совершаемом Богослужении, а не одно лишь формальное присутствование в храме, хотя, может быть, и находящее выражение в своей частной, личной молитве.
Заметим и то, что слово "лик", т. е. хор, в Типиконе и в богослужебных книгах весьма часто заменяется словом "мы", или же — "поют людие", так как из самаго текста нашего Богослужения видно, что на возгласы священнослужителя должны отвечать все молящиеся ("мы" или "людие").
Ясно, что все молящиеся должны принимать участие и в пении, если и не во всех, то, во всяком случае, в большинстве богослужебных песнопений, не оставаясь только безмолвными зрителями и слушателями, ибо в церковь приходят не только для того, чтобы посмотреть и послушать "красивое пение", а приходят для общей (общественной) молитвы, в коей все должны, принимать посильное участие, и, притом, участие духовнозрительное и сознательное. Тем более повелительно такое учасйе в пении Символа Веры, как нашего общаго исповедания православной веры и ея утверждения, а равно и в пении молитвы Господней "Отче наш", возносимой от лица церкви и всех нас, ея чад, к Богу, Отцу нашему Небесному. С сожалением, однако, мы наблюдаем в наших храмах отсутствие всенароднаго пения даже и в этих двух торжественных молитвах-песнопениях.
А вот поговорите со старым батюшкой, еще помнящим доброе старое время (особенно в юго-западном крае России): он вам любовно, с умилением и восторгом душевным, поведает о тех высотах народнаго церковнаго духа, когда вся церковь действительно единым сердцем и едиными устами пела и молилась в общем славословии Вогослужения...
Полезно остановиться также на вопросе о церковном пении, а именно: каким оно должно быть, и каким оно у нас осуществляется в церкви?
Характер церковнаго пения, как и его осуществление, были уже предметом разсмотревия Шестого Вселенскаго Собора, который 75-м своим правилом как бы предзрел современное ложноцерковное пение и ясно постановил, чтобы "приходящие в церковь для пения не употребляли безчинных воплей, не вынуждали из себя неестественнаго крика, и не вводили ничего несообразнаго и несвойственнаго церкви, но с великим вниманием и умилением приносили псалмопения Богу".
Пусть то сказано было в 680 году в Царьграде, но об этом же "неуместном" пении в церквах наших можно скавать и теперь, когда мотивы светскаго пения привычно переносятся у нас на клирос. Еще св. Киприан Карфагенский настоятельно требовал, чтобы христиане на молитвенных собраниях соблюдали в своем пении величайшее благоговение и возносили молитвы Богу "не разнузданными и искусственными голосами и криками, а голосом уст наших и сердца нашего."
Св. Иоанн Златоуст особенно горячо возставал против внесения в церковное пение его времени (IV век) мотивов с театральной сцены: "Разве можно смешивать забаву с пением для прославления Бога", — негодующе взывал он к тогдашним клирошанам.
Знаменитый толкователь канонов Иоанн Зонара (XII в.) с глубокой скорбью отмечал: "Все то, что имеется самаго вычурнаго, самаго неестественнаго на театральной сцене и самаго безнравственнаго в пении, — все это ухитрились вводить в храм и в церковное пение."
Разве не остается в полной своей силе этот укор и в наше время, когда забывается, что подлинно-церковное пение должно отличаться от светскаго своей безстрастностью, своей отрешенностью от всего мирского, земного и тем возносить дух молящихся к небу, дабы душевность пения совершенно уступала духовности чувств молящихся.
"Душевное", т. е. эстетическое пение, проникло к нам, в течение двух последних столетий, под влиянием нахлынувших в Россию итальянских певцов, и наше церковное пение почти целиком поддалась этому вредному влиянию.
Мноиие выдающиеся наши архипастыри глубоко скорбели об этом. Особенно красноречиво об искажении церковнаго пения высказался архиепископ Арсений Новгородский и Старорусский (второй, по числу голосов, кандидат на место патриарха на Всероссийском Соборе 1917 года) в Москву: "Церковные певцы вообразили себя артистами и стали думать, что своим, чуждым богослужебному характеру пением делают услугу Господу. Вместо исполнения, например, Херувимской песни в строгих тонах, берут для нея вольныя мелодии. И это в то время, когда священнослужитель готовится к совершению Таинства Св. Евхаристии. И не стыдно, и не грешно нам! И не думаем мы, какую ответственность несем за эту профанацию Богослужения своим пением".
Древнее церковное наше пение, выражавшее благочестивый дух нашего святаго русскаго народа, забыто и заменено измышленшми новаго, чуждаго духу нашего народа пения. Забыто, что "клирос" — не эстрада для актеров и что "в церкви должно быть все свято", — говорит Архиепископ Арсений.
"В результате такого забвения истинно-церковнаго пения мы видим, что даже и гласового пения не знают, да им и не интересуются. На литургии часто не могут должным образом пропеть тропари, а вместо запричастнаго стиха преподносят "слушателям", к тому времени собравшимся в храм, "красивое пение", настоящий оперный "концерт" (между прочим, наименование "духовный концерт" вошло прочно в в церковный обиход!).
Желание не искренно помолиться, а "блеснуть" своим искусством пения нередко приводит к очень нежелательным явлениям: есть хоры, в которые для улучшения "профессиональнаго" исполнения "концертнаго" пения, приглашаются за "вознаграждение" певцы из артистов иноверцев. По апостольским же правилам иноверцы не имеють права даже присутствовать на литургии верных, подобно оглашенным.
Церковь — не концерт и не театр, а молитвенное собрание верных: могут ли принимать участие в молитве "едиными усты и единым сердцем" люди и лица, не принадлежащие к нашей православной Церкви? Только утрата благоговейнаго и живого чувства истиной церковности способно приводить к подобным явлениям.
Нужно попутно отаетить не только забвение истинно-церковнаго пения, но и многия "вольности" церковных хоров. Примеров таких вольностей множество: начать с того, что регенты зачастую исполняют за богослужением собственныя композиции без надлежащаго одобрения высшей церковной власти, в силу чего богослужение становится делом личнаго произвола.
Наблюдаются и такия вольности: богородичны опускаются; "Ныне отпущаеши" не читается, а поется, тогда как в Типиконе (гл. 2, 7 и др.) сказано ясно: "Ныне отпущаеши глаголет сам Настоятель". (Вполне оправдано петь "Ныне отпущаеши" только на Сретение Господне); укоренился "вольный обычай" петь полиелей "Хвалите Имя Господне" круглый год, не взирая на то, что в Типиконе, гл. 17-я, ясно сказано: "От сырныя недели даже до Воздвижения Честнаго Креста упраздняется полиелей".
"Бог Господь и явися нам" поется трижды, тогда как в Уставе сказано, что "Бог Господь" поется четырежды, т. к. священник (или диакон) возглашает четыре стиха, но у нас поют трижды, порою даже заглушая стихи, возглашаемые священником.
Антифонное пение, т. е. пение на два клироса, предано на приходах забвению, а оно способствует оживлению богослужения к доходит до сердца молящихся. Между тем, Уставом предусмотрено особо торжественныя песнопения исполнять двумя хорами одновременно.
Свмуч. Игнатий Богоносец имел однажды видение, в котором были представлены: два лика св. Ангелов, поочередно воспевавших хвалу Богу. Древняя православная традиция отсюда и ведет установление во всех православных храмах двух клиросов — для пения "на два лика" (т. е. антифонное), как пения небеснаго происхождения.
Нельзя обойти молчанием и вопрос о церковной дисциплине, о благочинии певчих на клиросе.
Певчие у нас в большинстае случаев считают, что их назначение не молитися, а исполнять певческую "работу", во время которой можно вести себя довольно свободно, допуская праздные разговоры, шутки и даже смех в такой степени, что священник вынужден задержать очередной возглас или прошение.
Бывают и такие прискорбные, даже кощунственные, случаи, когда какой-нибудь "клирошанин" читает газету, воспользовавшись "перерывом" в пении при чтении не толко Апостола, но даже и св. Евангелия.
Регенты знают, что на церковных спевках, разучивая песнопения, "клирошане" курят или пьют пиво. Казалось бы, что в церковный хор должны идти люди, не только желающие "попеть", но и дорожащие церковью и чтущие ея святость.
Такая безбоязненность в нарушении церковнаго благочиния и в "вольностях" в отношении богослужебнаго устава приводит, конечно, и к пренебрежителышму обращению с церковвыми обязанностями в виде сплошь и рядом самочинных сокращений в богослужении, что совершенно недопустимо. Ссылаются при этом на "немощи", забывая, что дух сильнее плоти.
Внятное и выразительное чтение и пение на клиросе является в наших храмах исключением. По этому поводу приведем поучение св. прав. Иоанна Кронштадтскаго: "Душевное спокойствие и сладость, чувствуемыя нами по временам в храме Божием, при стройном пении и внятном чтении чтеца и священнослужителей есть задаток нам той безконечной сладости, которую будут ощущать в себе вечно созерцающие неизреченную доброту Лица Божия. Надо ревновать о стройном пении и внятном чтении. Называя в молитве по именам святых Божиих, мы тем подвизаем их в молитву за нас" ("Моя жизнь во Христе", т. II, стр. 213).
Светския манеры зачастую переносятся в храм: вместо поклона другь другу, здороваются размашистым рукопожатием или, что уже совсем недопустимо, целуют "дамам" руку.
Всенощное бдение, так ярко выделяющее нашу Православную Церковь на тусклом фоне инославных вероисповеданий и так дивно соединяющее нас с первыми веками Христианства, раскрывает перед нами все торжество, всю духовную красоту и величие празднуемаго события. А между тем во время всенощных бдений храмы пустуют, во время чтения Шестопсалмия молящиеся (и певчие) выходят из храма или ведут праздные разговоры, сидя на стульях.
В Часослове же читаем: "И начинаем Шестопсалмие, со всяким молчанием и умилением слушающе", а в Служебнике находим: "Глаголем Шестопсалмие со всяким вниманием и страхом Божиим, яко Самому собеседующе Христу Богу нашему невидимо, и моляще о гресех наших".
Поэтому сидеть во время чтения Шестопсалмия никому не дозволяется кроме больных и престарелых, немощных. Недопустимо сокращение Шестопсалмия на "трехпсалмие" или "четырепсалмие", что нередко позволяют себе чтецы. Шестопсалмие, по слову Типикона (гл. 9), настолько покаянно-умилительно, что во время его чтения не только гасится в храме яркий свет, но и большая часть свечей, дабы со вниманием слушать читаемое. У нас же некоторые, наоборот, покупают в это время свечи и возжигают их, ходя по храму.
Что же делать для преуспеяния духовнаго в отношении обществениой молитвы? Как достичь духовнаго оздоровления паствы?
Прежде всего священники должны довести до сознаиия своей паствы пагубность всех этих нездоровых явлений и непрестанно внушати пасомым, что неполное проведение устава есть только снисхождение к немощи, а сознательное небрежение им есть грех. Об этом нужно проводить беседы и всячески искоренять тлетворное влияние светскаго мира на жизнь церкви.
Нужно затронуть сердце верующих так, чтобы паства ощутила заботу церкви о душе каждаго. Тлетворныя влияния, в общих чертах указанныя нами, не найдут отклика в душе верующаго, если посещающий храм Божий приобщится к жизни Церкви, сознавая, что духовныя устремления его, исполненныя веры и усердия, умиления и покаяния, питаются благодатью Духа Святаго, пребывающаго в Церкви Христовой.
II.
В первом очерке мы говорили о проявлении той духовной качественности общественной молитвы в храме, которая выражается в славословии, обращенном к Господу от лица всех, в храме находящихся, памятуя завет Господа: "Дом Мой есть дом молитвы" (Лк. 19, 46), причем говорили главным образом о клиросе. Теперь же обратимся к уяснению общаго церковнаго благоповедения. Поклоны, коленопреклонения, крестное знамение, преклонение глав, лобызание икон, все это является предметом той духовной дисциплины церковной, к которой призывает нас Апостол: "Умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, богоугодную Богу для разумнаго служения вашего".
Итак, внидем, братия, благоговейно в храм Божий, дом молитвы, чтобы быть в нем не просто "присутствующими", а и строго выполняющими предписания и указания нашей св. Матери Церкви о благоповедении в храме во время богослужения.
Правила и наставления о благоповедении молящихся в храме доижны быть усвоены нами прежде всего, ибо храм, — особенно в наши дни, когда печать Отступления лежит на всем вокруг нас, — является единственным спасительным убежищем от непогод и бурь жизни и от всей ея современной морально-нравственной нечистоты в забвении заповедей Божеских.
Храм есть подобие неба на земле и в нем "невидимо силы небесныя служат". Храм есть Дом Божий, в коем Сам Бог невидимо пребывает, и это повелительно требует от нас вести себя в храме соответственно его святости и величию.
И, если Сам Господь наш Иисус Христос зовет нас к Себе, то в Его Доме мы должны, входя с духовной радостью и ожидая утешения в скорби, быть проникнуты молитвенным смирением и кротостью, дабы выйти из храма оправданными.
В чем же выразится наше молитвенное смирение и кротость? В благоговении и стаахе Божием, сознавая, что Сам Господь и все святые смотрят на нас со святых икон.
Если на людския собрания и приглашения мы стараемся приходить вовремя, то тем паче в св. храм подобает приходить к самому началу богослужения, а не когда кому вздумается, да еще иногда после сытнаго завтрака.
Войдя в храм, сотвори три поясных поклона с молитвой "Боже, очисти мя грешнаго и помилуй мя", и тогда проследуй к своему месту скромно и тихо, не обмениваясь со знакомыми рукопожатием, а ограничивая лишь молчаливым поклоном. Проходя мимо Царских врат, приостановись и благоговейно перекрестись, с поклоном. Войдя же в храм в случае оправданнаго запоздания, если совершается какая-либо важнейшая часть богослужения, как чтение Евангелия, Херувимская песнь, Символ веры, чтение шестопсалмия (на всенощной) и др. — остановись у входных дверей. И, лишь по окончании этих частей богослужения, осторожно проходи на свое место, не расталкивая прежде тебя пришедших. До конца богослужения никогда не уходи из храма без самой крайней необходимости. По старорусскому благочинному церковному обычаю, женщины становятся в левой, а мужчины — в правой стороне храма, причем прохода от входных дверей к Царским вратам никто не должен занимать.
Наш Первоиерарх уже призывал женщин приходить в храм скромно одетыми, никак не следуя современной моде, в ея безстыдстве женских одежд. Требуется также от женщин входить в храм с покрытой головой, — ведь и Матерь Божия нигде на иконах не изображается без покрова на голове. Совершенно, конечно, недопустимо появление женщин в храме в мужской одежде.
Если родители приходят в храм с детьми, то должны следить за их поведением и приучать их к молитве и благоговению, как и не давать детям ничего есть в храме.
Православные христиане не сидягь во время богослужений (за редкими исключениями для больных и немощных), а стоят, и это потому, что свв. пророки Исаия, Михей и Даниил, как и св. Иоанн Богослов, видели в Церкви Небесной святых, стоящих окрест престола Божия. В Евангелии же имеется прямое указание Самого Господа о стоянии во время молитвы в словах "егда стоите молящеся" (Марк. 11, 25). Тертуллиан (во II веке) писал: "В особенности неприлично молиться сидя, в то время, как пред Богом предстоят тмы Ангелов со страхом и трепетом".
Блаженный Августин также увещевал: "Я советовал тем, кто или больны ногами, или отягчены иным недугом тела, чтобы они, не имея сил стоять, слушали читаемое (слово Божие) молчаливо сидя. Но некоторые думают, что то все всегда должны делать, — многие и здоровые. Когда слово Божие начнут проповедывать, то они как бы на ложах хотят возлечь и занимаются суетными разговорами, мешая и другим слушать проповедь. Итак, я прошу вас и с отеческой заботливостью убеждаю, чтобы не садились во время чтения или поучения" (Беседа 26-я). Вспомним также, что перед началом всенощнаго бдения диакон возглашает от лица церкви: "Возстаните, Господи, благослови!" Телесное стояние наше есть выражение нашего духовнаго бодрствования, по слову Апостола: "Бодрствуйте, стойте в вере" (1 Кор. 16, 13). В древней Церкви разрешалось сидеть старым и больным, особенно при продолжительных поучениях и во время чтения кафизм на Утрени (отчего и стихи между ними называются "седальными", как и самое слово "кафизма" значит "седание"), но и на кафизмах, при совершении каждения, все встают.
Вообще, дух православнаго богослужения видит в сидении антицерковный обычай, нарушающий общую молитву.
Как же должно молиться в церкви, чтобы то было действительным участием в общей молитве?
Церковь есть царство благодати, и именно в нашей общей церковной молитве мы нарочито обретаем силы для просветления душевнаго. Посему, внимая псалмам и молитвам, читаемым в храме, мы не говорим про себя собственных молитв, как и не читаем по книжкам что либо отдельное от богослужения: Апостол воспринимает такое поведение, как удаление от церковнаго собрания (Евр. 10, 25). Церковное собрание нас сливает воедино в общей молнтве едиными устами и единым сердцем, облекая наше сознание в плоть к Богу обращаемаго общаго "слова", — отображающаго Бога Слова, дарующаго нам Свою благодать: разве не пренебрежем мы этим святым даром, ходя по храму и разставляя свечи во время общей молитвы и творя собственныя молитвы пред иконами? Отвлечение наше от этой общей молитвы богослужения не есть ли та телесная молитва, от которой, как говорит Феофан Вышенский Затворник, "никакого толку нет"? Вспомним, что еще в Ветхом Завете сказал Господь: "Приближаются ко Мне людие сии усты своими и устнами чтут Меня, сердце же их далече отстоит от Мене. Всуе же чтут Мене" (Мф. 15, 89).
А если налицо одно лишь "присутствование" в храме, безучастное и разсеянное, то оно только особенно далеко уводит наше сердце от Бога, которому нужно сердце наше в молитвенном обращении к Нему!
Если хочешь с действительною пользою душе помолиться, молись дотоле, пока не просветлеет у тебя хоть мало на душе. Тогда душа твоя забудется в Боге. Телесная же только молитва, без внутренней, — все равно, что тело без души. Безгласная, она не доходит до Бога.
Общая храмовая молитва должна естественно быть согласована с молитвенными правилами о крестном знамении, о поклонах, о коленопреклонениях, протекая в строго соблюдаемой духовной и церковной дисциплине. Остановим же наше внимание и на основных правилах этой дисциплины — проверим себя, насколько сознательно и благоговейно мы исполняем ея требования или хотя бы сознаем необходимость их исполнения.
Когда в церкви осеняют народ Крестом, Евангелием или образом, то должно креститься, преклоняя главу. Когда же осеняют свечами или благословляют рукой, когда кадят, то не должно креститься а только наклонять голову (лишь во св. седмицу Пасхи крестятся, когда священник кадит, и отвечают ему "Воистину воскресе").
Принимая бдагословение священника или епископа, также не крестятся, а лишь целуют его десницу.
Крестное знамение часто творят каким-то как бы сокрытым, быстрым и небрежным движением: Сын Божий за нас распятие претерпел, а нам недосуг даже и перекреститься надлежащим образом, заключив крестное знамение чинно, с поясным поклоном. Неправильно и "частить" крестным знамением, совершая его по два-три раза подряд.
Думается, не мешает остановиться подробнее на правильном совершении крестнаго знамения .
Согласно учению св. отцев, крестное знамение должно совершать так: сложить троеперстно правую руку и возлагать ее чинно и внимательно на лоб, на живот (1), на правое и на левое плечо, а затем уже совершить поклон. Между тем многие кланяются или сначала или при самом совершении крестнаго знамения.
Напомним, что о тех же, кто не творят уставно крестное знамение или небрежно притом машут рукой, Златоуст говорит: "Тому неистовому маханию бесы радуются". Напротив, крестное знамение, совершаемое истово, с верою и благоговением, устрашает бесов, утишает греховныя страсти и привлекает Божественную благодать.
Вообще, мало кто знает, что совершение поклонов при крестном знашении регулируется уставом, каковыя правила указаны в православном молитвослове. Приведем для вящаго разумения эти указания.
Крестится без поклонов следует:
1. в середине шестопсалмия, только на "аллилуиа", три раза (вообще же за время чтения всего шестопсалмия не должно креститься ни разу);
2. в начале "Верую";
3. на отпусте "Христос, истинный Бог наш";
4. в начале чтения Евангелия, Апостола и паремий.
Креститься с поясным поклоном следует:
1. при входе и выходе из храма (три раза);
2. при каждом прошении ектении;
3. при каждом возгласе священника, воздающаго славу Св. Троице;
4. при возгласах "Приимите, ядите", "Пиите от Нея вси", "Твоя от Твоих" и "Святая святым";
5. при словах "Честнейшую Херувим";
6. при каждом слове "поклонимся", "поклонение" и "припадем";
7. во время слов "аллилуиа", "Святый Боже", "приидите поклонимся" и по возгласе "Слава Тебе, Христе Боже";
8. на каноне 1 и 9 песни при первом взывании ко Господу, Божией Матери или Святым;
9. после каждой стихиры;
10. на ектении литии три раза по 3 и 2 раза по одному после прошений.
Креститься с земным поклоном следует:
1. в посту при входе в храм и выходе;
2. в посту после каждаго припева в песни Богородице "Тя величаем";
3. в начале пения "Достойно и праведно";
4. после "Тебе поем";
5. после "Достойно есть";
6. при возгласе "И сподоби нас, Владыко";
7. при выносе Св. Даров, при словах "Со страхом Божиим" и второй раз — при словах "Всегда ныне и присно";
8. в Великий пост при пении "Пресвятая Владичице" на каждом стихе; при пении "Богородице Дево, радуйся" — три поклона;
9. в посту при молитве "Господи и Владыко живота моего", — трижды.
Поясные поклоны без крестного знамени:
1. при словах "Мир всем";
2. при словах "Благословение Господне на вас";
3. при словах "Благодать Господа нашего Иисуса Христа";
4. "И да будут милости великаго Бога";
5. при словах диакона "и во веки веков" (после "яко свять еси, Боже наш").
Креститься не положено:
1. во время псалмов;
2. вообще во время пения;
3. во время ектений тому клиросу, который поет ектейные припевы. Творить земные поклоны и коленопреклонения нужно также справляясь с уставом богослужения, а именно нужно заметить, что во дни воскресные и во все субботния службы, во дни Господских праздников, а также от дня Св. Пасхи до вечера дня Св. Троицы, и равно от дня Рождества Христова по день Крещения Господня, как и в день Преображения и Воздвижения (только три земных поклона перед Крестом), св. Апостолы воспретили вовсе творить земные поклоны и коленопреклонения.
Обычай стоять на коленах по собственному произволению воспринят от заладных инославных церквей — в Православной Церкви он не допускается.
Совершенно недопустимо приходить на Божественную Литургию поевши, — таковые не смеют вкушать раздаваемый по окончании Литургии антидор, как и просфоры.
К св. Причащению, предваряемому исповедью, нужно готовить себя достодолжным образом, т. е. говением, постом, молитвою и христиански-смиренным поведением. По крайней мере за неделю нужно молитвенно подготовлять себя и непременно быть на вечернем богослужении накануне дня причащения. Предпочтительнее исповедываться также накануне. Если и допустимо иногда приходит к исповеди утром до Литургии,
то следует помнить, что исповедываться во время самой Литургии перед самым причащением не следует, разве только в случае крайней необходимости. Совершенно, конечно, недопустимо приходить ко св. Причащению, попивши даже воды, или поевши и покуривши в то утро.
Перед св. Причащением нужно сделать земной поклон при выносе Св. Чаши и по окончании причастной молитвы и не креститься перед Св. Чашей, а, крестообразно сложив руки на груди, внятно произнести свое имя.
Как перед Св. Причащением, так и после него нужно выслушать соответствующия молитвы: последования и благодарения.
В день Св. Причащения не класть земных поклонов, не плевать и не упиваться сииртными напитками, как и не объедаться.
Как должны женщины подходить к Св. Чаше?
Архиерейский Синод нашей Зарубежной Церкви постановил следующее: во исполнение наставлений св. Апостолов "да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек, в нетленной красоте кроткаго духа" (1 Петр. 3, 34).
Поэтому приступать к Св. Причащению женщина должна непременно с покрытой головой и никак не с накрашенными губами, ибо краска на губах является проявлением крайне греховнаго неуважения к величайшему Таинству и оскверняет не только лжицу, но и Самую Честную Кровь Христову, что является уже кощувством.
Греховно вообще накрашиваться и наряжаться в оголенныя платья приходя в церковь, а тем паче ко Св. Причащению.
Остается еще повторить, что и внешние обряды и правила благоповедения в храме на молитве имеют весьма важное значение, ибо св. Иоанн Златоусть говорит, что он многократно прозорливо видел, что храм, Дом Господень, во всякий почти час, особенно же во время Божественной Литургии и Безкровной Жертвы не бывает оставляем Ангелами, — мы же часто позволяем себе во время богослужения (как и вслед за окончанием его) заниматься взаимными перешептываниями и даже громкими праздными разговорами, — и это тогда, когда св. Ангелы, в благоговении и великом безмолвии, окружая Жертвенник, предстоят до совершения страшнаго и великаго Таинства. Не грешно ли, не стыдно нам так вести себя в храме?
Нужно знать и помнить, что молитва есть матерь всех добродетелей, и утрата благоговения, благочестия и благоповедения в общей церковной молитве есть прямое следствие утраты глубокой и искренней веры в Бога.
Чтобы обрести это благоговение и благочестие в общей церковной молитве, необходимо вдумчиво вникать во все содержание богослужения, душевно углубляться в него, в смысл его, — ибо богослужение имеет возвышающую нас таинственную великую силу благодати Божией, очищающей сердце наше и ум наш, укрепляет волю нашу к деланию добра и поборания греха страстей наших и соединяет нас с Небом в единой хвале Богу, — в чем и заключается благая духовная качественность общественной молитвы.
Свящ. Валерий Лукьянов, 1970г. (2)
* Документ сосканирован с напечатанного текста издания типографии св. Иова Почаевского свято-Троицкого монастыря, что в Джорданвилле, штат Нью-Йорк, США, Антоном Проваловым, в то время (май 2006) старостой свято-Пантелеимоновского храма в Хартфорде, штат Коннектикут, США. Затем он был переведён на современную русскую орфографию (у автора дореволюционная) для большей доступности через Интернет. В текст было внесено изменение о том как правильно креститься, а комментарий к этому изменению ниже.
1 У автора написано «на грудь», однако это неправильно. Вот что говорит, например, архиепископ Викентий (Екатеринбургский и Верхотурский):
«Накладывать крест нужно так: сначала на лоб, потом на живот, затем на правое, потом на левое плечо – и поклон, как благодарность Богу, Который посылает нам силу и защиту от всякого зла.»
Или вот, со страницы «Основы Православия» (http://pravoslav.at.tut.by/vhram/krest.html):
«Осеняя себя крестным знамением, мы кладем сложенные так пальцы на лоб - для освящения нашего ума, на чрево (живот) - для освящения наших внутренних чувств, потом на правое и левое плечи - для освящения наших сил телесных.»
Есть и прямое указание на неправильность положения креста «на грудь», которое, как я знаю, содержится у кого-то из святых отцов. Это указано в одном из современных молитвословов, но я, увы, не помню точно где, и нахожусь в поиске этого комментария.
2 Сейчас протопресвитер Валерий Лукьянов служит в храме св. Александра Невского в штате Нью Джерси, США.